Корабль дураков. 1495—1500 гг.
Иероним Босх. Корабль дураков. 1495-1500 гг. Лувр, Париж. Wikimedia.commons.org
Картина “Корабль дураков”. Почему корабль? Распространённая метафора во времена Босха. Так говорили о Церкви. Она должна “везти” своих прихожан через мирскую суету к духовной чистоте.
Но с кораблём Босха что-то не так. Его пассажиры предаются пустому веселью. Они горланят, пьют. И монахи, и миряне. Они даже не замечают, что их корабль уже никуда не плывёт. Причём так давно, что через днище проросло дерево.
Обратите внимание на шута. Дурак по профессии ведёт себя серьёзнее остальных
Он отвернулся от веселящихся и пьёт свой компот. Без него и так хватает глупцов на этом корабле.
“Корабль дураков” — это верхняя часть правой створки триптиха. Нижняя хранится в другой стране. На ней мы видим берег. Купальщики побросали одежду и окружили бочку с вином.
Двое из них подплыли к кораблю дураков. Посмотрите, у одного из них такая же миска, что и у купальщика рядом с бочкой.
Иероним Босх. Аллегория чревоугодия и любострастия. 1500 г. Художественная галерея Йельского университета, Нью-Хейвен, США.
Сюжет триптиха
Сюжет не нуждается в пояснениях. Каждый современник Босха, будь то доверчивый безграмотный крестьянин или образованный бюргер, вероятно, понял бы значение почти всех деталей и безоговорочно принял на веру главную идею, хотя некоторые образы по своей новизне, наверное, показались бы ему чересчур пугающими и гнетущими. На эту тему было создано немало картин, отличающихся большой силой художественного воздействия, но ни один художник ни до, ни после Босха не обладал такой творческой энергией и способностью воплощать пугающее неведомое в столь фантастические образы. Это особенно видно по изображению преисподней. Если современники Босха полагали, что художник воочию видел этих чудовищ Ада, а затем точно изобразил их (а в Средневековье подобная возможность никого не удивила бы), то они, несомненно, были убеждены, что такого Ада нужно избежать любой ценой. На картине неоднократно показаны все смертные грехи и очень много эротической символики.
Центральная часть — «Страшный Суд»
Число праведников, взошедших на голубую гладь небес, совсем невелико по сравнению с количеством осуждённых грешников. Очевидно, в этом проявилось пессимистическое видение художником будущих судеб мира. Явление Христа-Судии на радуге, в сиянии Славы, и Богоматерь, просящая за грешное человечество, — традиционные иконографические признаки этой темы.
Художник демонстрирует поистине неисчерпаемую фантазию в мотивах адских мук, свободно оперируя масштабными соотношениями предметов и сочетаниями функционально несоединимых вещей; он использует, собственно, приём «отстранения», когда необычный, новый контекст и неожиданные смысловые пересечения заставляют человека иначе взглянуть на привычный мир. Например, на блюдце установлен мельничный жёрнов, приводимый в движение одними грешниками и давящий других. Любопытно, что и в народном сознании с мельницей были связаны, в основном, негативные представления.
На картинах Босха грешники в аду часто представлены пронзёнными стрелами, копьями или ножами, что соответствует библейскому тексту пророчества Исайи о натянутых луках и заострённых стрелах, которыми будут поражены грешники в день Страшного суда. Нож, клинок, лезвие традиционно являются носителями сексуальных ассоциаций.
В аду за разные грехи предусмотрены различные наказания: гневливых подвешивают на крюках, будто мясные туши; убийц поджаривают на сковороде, скупцов запекают в очаге — и всем этим с явным удовольствием занимаются чудовищные дьяволицы.
Блудный сын. 1500 г.
Иероним Босх. Блудный сын. 1500 г. Музей Бойманса – Ван-Бенингена, Роттердам, Нидерланды. Wikimedia.commons.org
На картине “Блудный сын” вместо огромного количества персонажей — один главный герой. Путник.
Он изрядно потрепан жизнью. Но у него есть надежда. Покидая мир разврата и греха, он хочет вернуться домой, к отцу. В мир праведной жизни и духовной благодати.
Он оглядывается на дом, который является аллегорией распутного образа жизни. Таверна или постоялый двор. Временный приют, полный примитивных увеселений.
Крыша прохудилась. Ставня перекошена. Посетитель справляет нужду прямо за углом. А двое милуются в дверном проеме. Все это символизирует духовную деградацию.
Иероним Босх. Блудный сын. Фрагмент. 1500 г. Музей Бойманса – Ван-Бенингена, Роттердам, Нидерланды
Но наш путник уже очнулся. Он понял, что нужно уходить. Из окна на него смотрит женщина. Она не понимает его поступка. Или завидует. У неё нет сил и возможности покинуть этот “прохудившийся”, жалкий мир.
Блудный сын похож на другого путника, который изображён на закрытых створках триптиха “Воз Сена”.
Иероним Босх. Странник. Закрытые створки триптиха “Воз Сена”. 1516 г. Музей Прадо, Мадрид
Смысл здесь похожий. Мы — путники. На нашем пути есть чему порадоваться. Но и много опасностей. Куда мы идём? И придём ли мы куда-нибудь? Или будем так скитаться, пока смерть не настигнет нас на дороге?
Ночь: Аксел Вальдемар Йоханнессен, 1920
От полотна «Ночь» исходит ощущение безнадежности, безысходности, беспросветного мрака. Художник пишет ночь как время кошмаров, бредовых снов и галлюцинаций, время безграничного человеческого одиночества. Именно ночью человек осознает, что он — никто и ничто; вот основная идея живописца.
НочьАксел Вальдемар Йоханнессен
У каждого художника свое видение прекрасного и свое восприятие ужасного. Эти картины можно ненавидеть, но знать об их существовании необходимо. Возможно, один взгляд, брошенный на такое произведение искусства, заставит человека задуматься о важных вещах. Поэтому даже самые страшные картины в искусстве, несомненно, имеют право на существование. И чем дольше смотришь на них, тем больше понимаешь художника.
Центральная часть — «Страшный Суд»
Число праведников, взошедших на голубую гладь небес, совсем невелико по сравнению с количеством осуждённых грешников. Очевидно, в этом проявилось пессимистическое видение художником будущих судеб мира. Явление Христа-Судии на радуге, в сиянии Славы, и Богоматерь, просящая за грешное человечество, — традиционные иконографические признаки этой темы.
Художник демонстрирует поистине неисчерпаемую фантазию в мотивах адских мук, свободно оперируя масштабными соотношениями предметов и сочетаниями функционально несоединимых вещей; он использует, собственно, приём «отстранения», когда необычный, новый контекст и неожиданные смысловые пересечения заставляют человека иначе взглянуть на привычный мир. Например, на блюдце установлен мельничный жёрнов, приводимый в движение одними грешниками и давящий других. Любопытно, что и в народном сознании с мельницей были связаны, в основном, негативные представления.
На картинах Босха грешники в аду часто представлены пронзёнными стрелами, копьями или ножами, что соответствует библейскому тексту пророчества Исайи о натянутых луках и заострённых стрелах, которыми будут поражены грешники в день Страшного суда. Нож, клинок, лезвие традиционно являются носителями сексуальных ассоциаций.
В аду за разные грехи предусмотрены различные наказания: гневливых подвешивают на крюках, будто мясные туши; убийц поджаривают на сковороде, скупцов запекают в очаге — и всем этим с явным удовольствием занимаются чудовищные дьяволицы.
Левая створка — «Рай»[ | ]
Левая створка иллюстрирует вторую и третью главы Книги Бытия. Сцены разворачиваются в цветущем райском саду. На переднем плане представлено сотворение Евы, а чуть поодаль — сцена искушения первых людей. На среднем — херувим с огненным мечом изгоняет их из Эдема. Одновременно с этим в облаках происходит низвержение восставших ангелов, которые в полёте с небес на землю превращаются в демонов. В Книге Бытия ничего не говорится о том, как обуянный гордыней Люцифер и его сторонники подняли мятеж против Бога, но это было описано в иудейских легендах и вошло в христианское учение ещё на самых ранних стадиях его формирования. Эти ангелы грешили, и Князь тьмы, завидуя Адаму, заставил его в свой черёд согрешить. В более поздних преданиях приводится иная версия — Бог для того и сотворил Адама и Еву, чтобы их потомки заняли освободившиеся места падших ангелов. На этой картине Босх запечатлел пришествие греха в мир, тем самым объяснив необходимость Страшного суда.
Несение креста
Наряду с «Садом земных наслаждений», гентское «Несение креста» долго считалось наиболее узнаваемой вещью Иеронима Босха, воспринималось как босховский творческий манифест, программная картина и «символ веры». Уж слишком впечатляющей была эта адская мозаика, сложенная из крепко пригнанных друг к другу дегенеративных лиц, – настолько отвратительных, что даже и завораживающих. Произведение расценивалось как безусловно великое и новаторское. «Несение креста» из Гента считалось в каком-то смысле визитной карточкой Босха, работой, которую невозможно приписать никому другому. Эрудированный испанский монах Хосе де Сигуэнса когда-то проницательно написал о Босхе и его отличии от прочих живописцев: «Разница между работами этого человека и работами других художников заключается в том, что другие стараются изобразить людей такими, как они выглядят снаружи, ему же хватило мужества изображать их такими, какими они являются изнутри».
Не раз картина Босха становилась поводом для художественных рефлексий. У поэта Павла Антокольского есть стихитворение о том, будто бы Босх привёл его в харчевню, где за соседним столом пировали палачи, которых художник изобразит в «Несении креста»:
Он сел в углу, прищурился и начал: Носы приплюснул, уши увеличил, Перекалечил каждого и скрючил, Их низость обозначил навсегда. А пир в харчевне был меж тем в разгаре. Мерзавцы, хохоча и балагуря, Не знали, что сулит им срам и горе Сей живописи Страшного суда.
«Несение креста» — имитация?
Узнаваемость картины была столь велика, что заключение голландских ученых, сделанное в 2016-м году по результатам проводившихся с 2010-го года масштабных исследований, стало настоящей сенсацией. Эксперты утверждали: это не Босх! Генсткое «Несение креста», действительно, создано в эпоху Босха и, вероятнее всего, даже вышло из его мастерской, но непосредственно Босху оно не принадлежит. Скорее всего, это не подлинник, а подражание (подробнее читайте здесь).
Отличие гентского «Несения креста» от венского
В Вене хранится еще одна картина Босха с тем же названием, авторство которой не ставится под сомнение. На ней можно видеть вполне традиционно решённое изображение крестного пути Христа на Голгофу: Спаситель идет, согнувшись под тяжестью креста, вдалеке виден традиционный для Босха брабантский пейзаж, а окружающие Христа имеют вполне человеческий облик, хотя среди них есть и Его мучители.
Более позднее, гентское, «Несение креста» отличается от венского кардинально. В первую очередь, изменяется колорит: звучные и яркие краски уступают место темным и холодным оттенкам серого и коричневого с тревожным металлическим блеском. Меняется и композиция: вместо ростовых фигур появляется калейдоскоп лиц, занимающих всё пространство почти квадратной доски. Всё это порождает ощущение тесноты, давки, кромешного ужаса – и вместе с тем потрясающий эстетический эффект. Перебитые носы, толстые губы, выбитые зубы, выступающие подбородки и глаза, горящие нездоровым азартом, – художник изображает не людей, а живое воплощение человеческих пороков и страстей. На их фоне выделяются спокойные лица Христа и святой Вероники (апокрифического персонажа, не упомянутого в Евангелиях) с закрытыми глазами. Вероника держит в руках плат с изображение лика Христа.
Каких ещё персонажей «Несения креста» можно идентифицировать?
Поначалу может показаться, что все эти уродливые личины, где всё порочное в человеке гипертрофируется, а доброе – нивелируется, сливаются в единую неразличимую массу, на которую и смотреть-то грех (не даром у Христа и Вероники закрыты глаза). Но на самом деле кое-кто из персонажей подлежит идентификации. Человека, уцепившегося руками за крест, одни исследователи называют римским солдатом, который повис на кресте, чтобы Иисусу было еще труднее его нести. Другие полагают, что это Симон из Кирены, который, наоборот, помогает Христу нести крест (Лк.23:26). Кроме того, на картине изображены и оба разбойника, которых должны казнить вместе с Христом. В правом нижнем углу – нераскаявшийся, который и на кресте будет оскорблять Христа и кричать: «Разве ты не Помазанник? Тогда спаси себя и нас!», а в правом верхнем – разбойник, который раскаялся и просил: «Вспомни обо мне, когда придёшь Царём». На картине его поучает монах: нет единого мнения, доминиканец это или францисканец, но написан он с обычным для творчества Босха антиклерикализмом (см., например, «Корабль дураков»).
Директор Музея изящных искусств в Генте справедливо заметил: если и вправду «Несение креста» не принадлежит кисти Босха, создать подобную вещь мог только гений, еще более крупный, нежели Босх.
Шоу Паоло Мичике «Судный день»
Итальянский режиссёр, вдохновившись библейским сюжетом, создал целое шоу: в нём принимают участие оперные певцы, хор и симфонический оркестр, исполняющий «Реквием» Верди. Одновременно зрители наблюдают световые динамические проекции, основой для которых стала фреска Микеланджело «Страшный суд». По замыслу Мичике, персонажи эпохи Возрождения «оживают» в трёхмерной инсталляции под музыку Верди. Постановку одобрил Папа Римский.
Неделя о Страшном суде: евангельская притча в живописи
В Неделю о Страшном суде за литургией читают притчу о Страшном Суде: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы» (Евангелие от Матфея, 25:31-46). Public Domain / «Страшный суд», Иероним Босх, 1504 год
Чтение евангельской притчи напоминает о том, что беспечность и бездумная жизнь приводят человека к кризису («кризис» по-гречески означает «суд»). Public Domain / «Страшный суд», Микеланджело Буонарроти, фрагмент фрески алтарной стены, 1541 год
В Неделю о Страшном суде в богослужебных песнопениях Господь Иисус Христос называется правосудным, а Его Суд — праведным испытанием. На Утрене поются великопостные тексты из Покаянного канона Андрея Критского – «Помощник и Покровитель…». Public Domain / «Страшный суд», Виктор Васнецов, фрагмент фрески Владимирского собора в Киеве
В Неделю о Страшном суде Церковь в богослужениях Недели стремится привести верующих к осознанию своей греховности, церковные службы проникнуты идеей всеобщего ответа за все поступки перед Богом. Public Domain / «Страшный суд», Микеланджело Буонарроти, фрагмент фрески, 1541 год
Напоминание о Страшном суде необходимо, чтобы верующие, с одной стороны, не предавались беспечности, помня о последнем Суде Христовом, и, с другой, не забывали о неизреченном милосердии Бога. Public Domain / Триптих «Страшный суд», Ганс Мемлинг, 1473 год
В притче сказано: «Наступит время, в которое все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делающие зло в воскресение осуждения» (Ин 5:28-29). Public Domain / «Страшный суд», Виктор Васнецов, 1904 год
В воскресенье перед Масленицей не зря вспоминают о Страшном суде: готовясь к веселью Масленицы, все уже предчувствуют торжественное и покаянное настроение Великого поста. Public Domain / Фрагмент иконы Страшного суда, XVIII век
Центральная часть триптиха. Святой Антоний и алхимики
Святой Антоний выжил. После чего продолжил свои молитвы. Раздасадованный дьявол решил действовать по-другому. Наслав к нему видимо-невидимо бесов. Чтобы демонстрацией превосходства зла на земле запугать святого.
И вот перед нами третья сцена с отшельником. Он смотрит на зрителя спокойным смиренным взглядом. Очевидно, что бесы его не пугают. Он владеет собой и своими страхами. Они тоже его не трогают. Хотя заняты своими дьявольскими делишками.
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент центральной части триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
Около святого бесы в людском обличии занимаются алхимией. Целью этой псевдонауки было видоизменить вещество или даже живое существо. Из железа сделать золото. Из сперматозоида вырастить в пробирке гомункула. Из воды сделать элексир вечной молодости. И так далее.
Это, конечно, вызывало негодование у глубоко верующих людей. Которые твёрдо верили, что нечего вмешиваться в то, что дано всевышним. Поэтому Босх, как ортодоксальный верующий, алхимию считал делом бесовским.
Итак, рядом со святым три беса занимаются алхимией. В образе белой, красной и чёрной женщин. Это скорее всего цвета элементов алхимии. Соль, ртуть, земля.
Черная женщина держит поднос с гомункулом. Он же держит философский камень. Во времена Босха его ещё называли “философским яйцом”. Это реактив, который по представлениям алхимиков должен превращать металл в золото. Бесы демонстрируют его. Чтобы соблазнить святого Антония. Ведь многие были одержимы в его поисках. Даже короли.
Красная женщина протягивает чашу с элексиром вечной жизни бесу со свиной головой. Калека видимо ожидает, что ему дадут панацею от его увечий. Ее тоже алхимики стремились получить в своих опытах.
Женщина в розовом платье и подолом в виде хвоста ската протягивает старухе элексир вечной молодости. Дабы та могла помолодеть.
Все эти соблазны оставляют отшельника равнодушным. В разрушенной башне стоит Иисус Христос и смотрит на святого. Он помогает ему не поддаться искушению.
[ | ]
Число праведников, взошедших на голубую гладь небес, совсем невелико по сравнению с количеством осуждённых грешников. Очевидно, в этом проявилось пессимистическое видение художником будущих судеб мира. Явление Христа-Судии на радуге, в сиянии Славы, и Богоматерь, просящая за грешное человечество, — традиционные иконографические признаки этой темы.
Художник демонстрирует поистине неисчерпаемую фантазию в мотивах адских мук, свободно оперируя масштабными соотношениями предметов и сочетаниями функционально несоединимых вещей; он использует, собственно, приём «отстранения
», когда необычный, новый контекст и неожиданные смысловые пересечения заставляют человека иначе взглянуть на привычный мир. Например, на блюдце установлен мельничный жёрнов, приводимый в движение одними грешниками и давящий других. Любопытно, что и в народном сознании с мельницей были связаны, в основном, негативные представления.
На картинах Босха грешники в аду часто представлены пронзёнными стрелами, копьями или ножами, что соответствует библейскому тексту пророчества Исайи о натянутых луках и заострённых стрелах, которыми будут поражены грешники в день Страшного суда. Нож, клинок, лезвие традиционно являются носителями сексуальных ассоциаций.
В аду за разные грехи предусмотрены различные наказания: гневливых подвешивают на крюках, будто мясные туши; убийц поджаривают на сковороде, скупцов запекают в очаге — и всем этим с явным удовольствием занимаются чудовищные дьяволицы.
Сюжет триптиха
Сюжет не нуждается в пояснениях. Каждый современник Босха, будь то доверчивый безграмотный крестьянин или образованный бюргер, вероятно, понял бы значение почти всех деталей и безоговорочно принял на веру главную идею, хотя некоторые образы по своей новизне, наверное, показались бы ему чересчур пугающими и гнетущими. На эту тему было создано немало картин, отличающихся большой силой художественного воздействия, но ни один художник ни до, ни после Босха не обладал такой творческой энергией и способностью воплощать пугающее неведомое в столь фантастические образы. Это особенно видно по изображению преисподней. Если современники Босха полагали, что художник воочию видел этих чудовищ Ада, а затем точно изобразил их (а в Средневековье подобная возможность никого не удивила бы), то они, несомненно, были убеждены, что такого Ада нужно избежать любой ценой. На картине неоднократно показаны все смертные грехи и очень много эротической символики.
Смерть скупца: Иероним Босх, 1490
Показывая жестокие мучения умирающего, один из великих художников Босх осуждает скупость — один из самых страшных смертных грехов. Своим полотном мастер пытается донести до зрителя идею о том, что скупой человек, умирая, не будет знать покоя и покаяния, одолеваемый мыслями о своем богатстве.
Смерть скупцаИероним Босх
Вероятно, произведение было написано для украшения одной из створок алтаря в католическом храме. Об этом говорит своеобразная композиция картины, ориентированная по диагонали.
Смерть человека, запертого в маленькой комнате и постоянно тревожащегося за свое богатство, не вызывает сочувствия; скорее, образ скупого вызывает отвращение и горячее осуждение.
Сюжет триптиха[ | ]
Сюжет не нуждается в пояснениях. Каждый современник Босха, будь то доверчивый безграмотный крестьянин или образованный бюргер, вероятно, понял бы значение почти всех деталей и безоговорочно принял на веру главную идею, хотя некоторые образы по своей новизне, наверное, показались бы ему чересчур пугающими и гнетущими. На эту тему было создано немало картин, отличающихся большой силой художественного воздействия, но ни один художник ни до, ни после Босха не обладал такой творческой энергией и способностью воплощать пугающее неведомое в столь фантастические образы. Это особенно видно по изображению преисподней. Если современники Босха полагали, что художник воочию видел этих чудовищ Ада, а затем точно изобразил их (а в Средневековье подобная возможность никого не удивила бы), то они, несомненно, были убеждены, что такого Ада нужно избежать любой ценой. На картине неоднократно показаны все смертные грехи и очень много эротической символики.
[ | ]
Число праведников, взошедших на голубую гладь небес, совсем невелико по сравнению с количеством осуждённых грешников. Очевидно, в этом проявилось пессимистическое видение художником будущих судеб мира. Явление Христа-Судии на радуге, в сиянии Славы, и Богоматерь, просящая за грешное человечество, — традиционные иконографические признаки этой темы.
Художник демонстрирует поистине неисчерпаемую фантазию в мотивах адских мук, свободно оперируя масштабными соотношениями предметов и сочетаниями функционально несоединимых вещей; он использует, собственно, приём «отстранения
», когда необычный, новый контекст и неожиданные смысловые пересечения заставляют человека иначе взглянуть на привычный мир. Например, на блюдце установлен мельничный жёрнов, приводимый в движение одними грешниками и давящий других. Любопытно, что и в народном сознании с мельницей были связаны, в основном, негативные представления.
На картинах Босха грешники в аду часто представлены пронзёнными стрелами, копьями или ножами, что соответствует библейскому тексту пророчества Исайи о натянутых луках и заострённых стрелах, которыми будут поражены грешники в день Страшного суда. Нож, клинок, лезвие традиционно являются носителями сексуальных ассоциаций.
В аду за разные грехи предусмотрены различные наказания: гневливых подвешивают на крюках, будто мясные туши; убийц поджаривают на сковороде, скупцов запекают в очаге — и всем этим с явным удовольствием занимаются чудовищные дьяволицы.
Заказ (1504)
Упоминание о депозите в регистре B 2185 Северного ведомственного архива , Лилль , f o 230v.
Филипп ле Бо , спонсор Страшного суда . Портрет Хуана де Фландеса , около 1500 г.
В отличие от большинства картин Босха, датирование которых возможно только гипотетически и чью историю редко можно проследить до смерти художника (1516 г.), Страшный суд задокументирован подлинным и датированным произведением. В Ведомственных архивах Севера (ADN), расположенный в Лилле , на самом деле держать учет регистра Генерального Получателя финансов графства Фландрии запись платежа, вСентябрь 1504 г., залог за заказ, размещенный у Босха графом Фландрии и герцогом Бургундским Филиппом де Габсбургом , известным как Филипп ле Бо (1478-1506):
— ДНК, зарегистрировать B 2185, F о 230v
Уплата этого депозита, подтвержденная упоминанием на полях, должна произойти вскоре после самого заказа. Действительно, Филипп ле Бо, в то время воевавший против Шарля де Гельдра , с того же месяца оставался в Буа-ле-Дюк.Сентябрь 1504 г..
Тема Страшного суда очень распространена в средневековом христианском искусстве. Босх и его мастерская также создали несколько версий, о чем свидетельствуют триптихи, сохранившиеся в Вене и Брюгге . Работа, заказанная в 1504 году, также должна была быть триптихом с Судом на центральной панели, Небом с левой стороны и Адом с правой стороны, о чем свидетельствует упоминание этих трех сцен и сцены большого размера.
Это примерно соответствует высоте 252 см и ширине 308 см , при этом длина подножия Буа-ле-Дюк составляет чуть более 28 см . Такие исключительные в творчестве Босха размеры можно сравнить разве что с триптихом в Саду земных наслаждений . Они также побудили Dollmayr видеть это Страшный суд в виде , а не проект алтарной картины.
Помимо депозита Сентябрь 1504 г., нет документа, подтверждающего последующие платежи или доставку работы, из которых можно было бы предположить, что она, возможно, никогда не была произведена
Эта гипотеза была представлена с осторожностью по изучению и сохранению проекта Bosch (BRCP) команды и заняли Пилар Silva Maroto, который считает , что художник не может быть в состоянии выполнить поручение до вылета. Финал Philippe для Кастилии вЯнварь 1506.
Страшный суд приписаны Босха, к сожалению , разрушен в результате пожара, был частью картин , отправленных в 1593 году в Эскуриале от Филиппа II в Испании , внук Филиппа Красивого. Приобретенный королем одновременно с Садом земных наслаждений во время продажи товаров дона Фернандо де Толедо (1527-1591), незаконнорожденного герцога Альбы , его нельзя спутать с работой, заказанной в 1504 году из-за его меньших размеров ( брасс и четверть брасса и шестой, или примерно 104 см на 97 см ).
Данте и Вергилий в аду: Вильям Бугро, 1850
Полотно написано на сюжет знаменитой «Божественной комедии» Данте. Итальянского автора эпохи Возрождения. Бугро, один из основоположников французского романтизма, изображает экспрессиуню, яростную борьбу двух душ, которые были прокляты.
Данте и Вергилий в адуАдольф Вильям Бугро
Эта душа Джанни Скикки, который попал в ад за обмен с целью личного обогащения, и алхимик-еретик Капоккио. Анализируя картину, следует отметить гармоничное и пропорциональное строение хорошо сложенных мужских тел, в соответствии с канонами классической живописи. Один мужчина в отчаянии грызет и кусает второго. Основной мотив картины — отчаяние и ярость.
Почему грешница в Аду так похожа на Еву в Раю?
Я обратила внимание, что одна и та же женщина встречается на всех трёх створках триптиха. Ева в Раю очень похожа на женщину в Саду наслаждений и на одну из грешниц в Аду
Фрагменты картины “Сад земных наслаждений” Иеронима Босха.
Босх был религиозным человеком, поэтому вполне возможно, что он решил показать “путь от рая до ада” самой первой грешницы на Земле.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. Створка “Рай”. Фрагмент. 1505-1510 гг. Музей Прадо, Мадрид.
Как мы знаем из Библии, Ева вкусила яблоко с запретного дерева, чтобы стать как Бог, познав добро и зло. Она ослушалась своего Творца, поддавшись первому человеческому греху – гордыне.
Ева раскаялась, но было поздно. Изгнание из Рая было неминуемо. Бог повелел прожить Еве и Адаму земную жизнь и попасть в Ад, где они проведут более 5000 лет до Пришествия.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. Центральная часть. Фрагмент. 1505-1510 гг. Музей Прадо, Мадрид.
В Саду наслаждений Ева не участвует в происходящем. Она смиренно опустила глаза, так как раскаялась в своём грехе. На её голову одет прозрачный цветок. Возможно, это знак отрешенности и нежелания говорить что-либо, как и полагается смиренному человеку.
Фрагмент правой створка “Ад”.
Но наказание неминуемо, и Ева попадает в Ад. Здесь она несёт наказание за свою гордыню. Поэтому ей очень долго придётся смотреться на своё отражение, чтобы её смирению не было конца. На груди у нее жаба, которая в средние века также была символом чванства и необоснованного тщеславия.
В Аду у Евы пожалуй самое смиренное и даже спокойное лицо. Ведь в отличие от других она знала, что сюда попадёт.
